Рассказ про ревность, носок и помешательство

“У него другая баба!” – Ира повторила себе это в сотый раз за день. Она металась по дому, бестолково переставляла какие-то вещи, садилась, вскакивала. “У него другая баба!”. Хорошо, что сын у бабушки. Не видит ее сейчас. Опухшую от слез, растрепанную, растерянную. “У него другая баба!”.

Она позвонила матери и мертвым голосом попросила подержать ребенка пару недель. Она позвонила на работу и попросила две недели за свой счет. Потом она отключила все телефоны. Иногда она выходила из дома и шла куда-то. На полпути забывала, куда идет, и возвращалась домой. Поднималась по лестнице, бормоча под нос, как помешанная: “у-него-другая-баба” – как раз хватало на 4 ступеньки. Один пролет – два повтора. Один этаж – четыре повтора. Подняться к себе на шестой – двадцать раз сказать “у-него-другая-баба”.

Потом она стала уничтожать его вещи. Те, что он не унес с собой к другой бабе. Старые рубашки. Майки с пятнами. Протертые джинсы. Позапрошлогодние кроссовки, завалявшиеся в кладовке. Четыре пивные кружки – об стену. Коллекцию украденных в самых непотребных кабаках водочных рюмок – об пол. Соседи стучали по батарее. Кажется, они изумились, поймав потолком все эти рюмки в три часа ночи… Она вразумила их парой хрустальных салатниц, которые какой-то кретин (его мамаша?) подарил на свадьбу. А теперь у-него-другая-баба, так что получите и распишитесь.

Потом Ира легла и какое-то время лежала. Примерно до визита участкового, который через дверь сообщил, что соседи жалуются.

– Но у него другая баба, как же вы не понимаете? – сказала ему Ира и заплакала с подвыванием.

Участковый постоял, вздохнул и ушел разгонять пьяных подростков. Потом приехала сестра Ленка, ворвалась в разгромленную квартиру и заявила, что курс партии меняется от нее и до следующего дуба. Сестра Ленка как раз проходила дорогостоящий курс психотерапии после разрыва с бойфрендом, поэтому считала себя большим специалистом. Сестра Ленка сказала, что ее психотерапевтша сказала, что если в голове бардак, и никак не удается собраться в кучку, нужно начать наводить порядок снаружи. Разгребать завалы, мыть, чистить, оттирать. И тогда, сказала дорогостоящая психотерапевтша, когда вокруг все заблестит, в голове прояснится от отраженного света. И упорядочится. “Лечение внутреннего хаоса путем искоренения внешней разрухи” – так назвала это сестра Ленка. Она притащила рулон огромных мешков для мусора и велела начинать. Борьбу с хаосом.

Надо сказать, Ира до этого столько трудилась над созданием хаоса, что бороться нужно было с большой осторожностью. Из-за осколков прошлой Ириной жизни, рассыпанных по всему полу, втоптанных в ковролин в детской спальне, залетевших в батареи.

На третий день борьбы сестры вытащили, наконец, из дома все, что Ира расколотила под “у-него-другая-баба”-песню. Ленка укатила – ей нужно было на работу. Ира долго смотрела на ковролин и размышляла о том, много ли микроскопических кусочков стекла в нем осталось. Решила что много, содрала его и утащила на помойку. После чего, приговаривая про бабу, принялась разбирать ящики с игрушками, письменный стол и шкаф с детской одеждой.

В шкафу была недостача. Один зеленый носок был на месте, а второй куда-то канул. Носки эти Ира купила сыну незадолго до того, как случилась “у-него-другая-баба”, и ей вдруг стало остро жаль, что новая хорошая вещь теперь потеряна и не сможет послужить. Впрочем, деться носку было некуда – дальше порога он не мог уйти. И Ира петряхнула детскую кровать, и потом сняла матрас (заодно и пропылесосила его и кровать).

Носка не было. Ира начала нервничать. Она вытряхнула подушки из наволочек, вывернула наволочки. Потом вытянула из пододеяльника одеяло. Носка не было. Ира сунула подушки и одеяло в машину, запустила режим “синтетика”, постельное белье запихала в ящик с грязным бельем. Вернулась в детскую и стала двигать мебель. Носка под нею не было. Ира помыла полы, запустила новую порцию стирки. И отправилась в свою комнату.

Носка не было и там. Там была куча ЕГО носков (и все они отправились в мусорный мешок), и еще какая-то его одежда, которую Ира не заметила во время первой волны ярости. Она выкинула и ее, тщательно обыскивая карманы в поисках зеленого детского носка. Потом она залезла под двуспальную кровать и с пользой провела там время, намывая плинтуса и разыскивая носок. Носка не было.

Она перевернула кухню и кладовку. Проверила за унитазом и под ванной. Стиральная машина работала без передышки, выдавая то занавески, то постель, то осенние шапки. Она проверила за и под стиральной машиной. На балконе. На шкафах. Носка не было.

Она забыла про другую бабу, потому что чертов зеленый носок занял все ее мысли и силы. Кто-то приходил и звонил в дверь, она не открывала – искала носок. Иногда среди ночи ей казалось, что есть еще в небольшой квартире неохваченные уголки. Она вскакивала и искала. Заодно мыла, терла, выкидывала. Носка не было.

Она нашла две ЕГО заначки. Нашла свою давно потерянную золотую цепочку. Нашла кучу одежды, про которую уже и думать забыла. Совершила революцию в захламленной кладовке и аккуратно развесила там верхнюю одежду в чехлах. Но носка нигде не было.

Когда снова приехала сестра Ленка, осененная свежими идеями по выходу из душевного кризиса, дом был чист и сверкал как хрустальная ваза, намытая с нашатыркой. Ира сидела на стуле, потерянная, и рассказывала, где именно нет носка. Посреди рассказа она вдруг сорвалась на кухню, раскрыла морозильник и проверила там. Безуспешно. Ленка испугалась и стала звонить своей дорогостоящей психотерапевтше. Из симптомов смогла назвать только другую бабу и отсутствие зеленого носка. Психотерапевтша затруднялась лечить носок дистанционно и настаивала на очной консультации.

В этот момент в замке заворочался ключ, и в дом вошел подлый изменник с чемоданом. Он был суров и с порога принялся наезжать, что не мог дозвониться и очень волновался.

– Волновался? – Завизжала Ира. Соседи привычно уныло застучали по батарее. – Ты волновался?

– Конечно, я волновался. Я за всю командировку трижды был в зоне действия мобильной связи. А все остальное время – в тайге. Как ни позвоню, у тебя все отключено, Ленка мои звонки сбрасывает, теща матерится и бросает трубку. Что, черти вас дери, тут было?

– КОМАНДИРОВКУ? – Ира перешла на сверхвысокие звуковые частоты. – Теперь это называется КОМАНДИРОВКА?

– А КАК ЕЩЕ ЭТО НАЗЫВАЕТСЯ? – заорал подлый изменник и лицемер.

– Ты меня за дуру держишь? – спросила вдруг Ира подозрительно спокойным тоном. – Ты собрал чемоданчик, свалил к другой бабе, а теперь она дала тебе пинка под зад, и ты мне подсовываешь командировку?

Подлый изменник внезапно сел. Промахнулся мимо края дивана и некрасиво упал. Ленка, воспользовавшись паузой, неловко пробормотала “я, пожалуй, пойду”, и скрылась в прихожей. Надевая туфли, она услышала Ирино звенящее “Мне что, приснилось? Я что, с ума сошла?” и быстро закрыла за собой входную дверь. Ее немного испугала реальность, в которой сестре, проводившей мужа в командировку, приснилось, что он ушел к другой, и сестра разнесла в клочки и осколки свою тихую мирную жизнь, вогнав себя в состояние, близкое к помешательству.

***
Когда, наконец, несостоявшийся подлый изменник простил Ире свою коллекцию рюмок, четыре пивные кружки и почти новый пуховик, в доме воцарился мир. Семейство, почесывая в затылке, неловко налаживало отношения с несостоявшимся подлым изменником, задним числом понимая, что как-то они его того… поспешно вычеркнули из списка нормальных людей. Ира оправдывалась тем, что ей приснился дурной сон, она проснулась, увидела, что чемодана и его одежды нет, и дальше уже ничего не соображала. Несостоявшийся подлый изменник, слушая горестную повесть о бабе и носке, в глубине души гордился, как сильно его любят. Соседи плевались ему вслед – их никто не предупредил, что война окончена.

Ребенок вернулся из затянувшихся гостей у бабушки. На ногах его были разные носки. Один зеленый, другой синий. “Господи, только не это!” – в ужасе подумала Ира. Возвращение блудного зеленого носка означало, что теперь не хватает пары для синего.

Другие истории  можно найти по ссылке.